Главная
Новости
Строительство
Ремонт
Дизайн и интерьер

















Яндекс.Метрика

Арзамас (литературное общество)

«Арзамасское общество безвестных людей», или просто «Арзамас» (14 (26) октября 1815 — 7 (19) апреля 1818) — закрытое дружеское общество и литературный кружок, объединявший сторонников нового «карамзинского» направления в литературе. «Арзамас» поставил себе задачей борьбу с архаическими литературными вкусами и традициями, защитники которых состояли в обществе «Беседы любителей русского слова», основанном А. С. Шишковым. Членами «Арзамаса» были как литераторы (среди прочих В. А. Жуковский, К. Н. Батюшков, А. С. Пушкин), так и политические и общественные деятели (С. С. Уваров, Д. Н. Блудов, Д. В. Дашков и другие).

В противовес торжественной официальности собраний «Беседы» заседания «Арзамаса» имели характер весёлых дружеских встреч. Название «Арзамас» было взято из памфлета Блудова, а все члены «Арзамаса» наделялись шутливыми прозвищами, заимствованными из баллад Жуковского. Так, сам Жуковский стал Светланой, Вяземский — Асмодеем, Пушкин — Сверчком и т. п. Внутри кружка было множество различных традиций, пародирующих устои «Беседы» и Российской академии, масонов и православную церковь. На заседаниях арзамасцы читали эпиграммы, шутливые протоколы и критически разбирали собственные сочинения. Символом общества стал гусь арзамасской породы, которого подавали к столу.

После вступления в общество будущих декабристов и закрытия «Беседы» арзамасцы попытались сделать работу кружка более серьёзной и задумали издание собственного журнала. Однако дальше составления плана дело не пошло. В 1818 году «Арзамас» распался. Внешней причиной был разъезд многих его членов из Санкт-Петербурга. Фактически же арзамасцы не сошлись в своих социально-политических взглядах.

Причины возникновения

Языковая программа Шишкова

В России XVIII века в употреблении было несколько разновидностей русского языка, которые резко контрастировали между собой. С одной стороны, существовали виды письменного языка: язык церковных книг (церковнославянский), юридический и т. д. С другой стороны, имелся разговорный русский язык. Учёный М. В. Ломоносов (1711—1765) отнёс каждый из таких видов речи к определённому языковому стилю: высокому (церковнославянский), низкому (разговорный) и среднему (слова, принадлежащие обоим языкам). Посредством смешения стилей Ломоносов предложил составить жанры классицистической литературы, также разделённые на высокие (смесь высокого и среднего стилей) и низкие (смесь среднего и низкого стилей). Сам Ломоносов работал в высоком жанре, то есть писал сложным книжным языком. За развитие «средних» жанров как усреднение «высокого» и «низкого», их сглаживание, взялись поэт А. П. Сумароков и другие поэты его школы. Эти два направления задали курс для следующего поколения литераторов.

Писатель Александр Семёнович Шишков (1754—1841) взял курс на ломоносовскую школу. Он создал пуристическую языковую программу, выступая за сохранение славянской лингвистики и против распространения иностранных слов в русском языке. В частности, в оппозицию заимствованиям Шишков выдумывал собственные слова на славянский манер. Противоположный курс взял историк и литератор Николай Михайлович Карамзин (1766—1826). Посредством заимствований и введения семантических калек с французского языка он создал программу разговорного русского языка, на котором предположительно могло бы общаться образованное общество. В реальности на тот момент дворянство в России, будучи билингвическим, говорило преимущественно на французском.

К началу XIX века идеи Шишкова и Карамзина продолжали оставаться актуальными. Их последователей в современном литературоведении называют «шишковистами» и «карамзинистами» или «архаистами» и «новаторами» соответственно. В 1811 году у шишковистов появилось своё литературное общество «Беседа любителей русского слова». Среди членов были сам Шишков, Г. Р. Державин, И. А. Крылов. «Беседа» регулярно проводила собрания дома у Державина и выпускала периодическое издание «Чтения в „Беседе любителей русского слова“». В 1813 году Шишков занял пост президента Российской Академии, где главной задачей было составление толкового словаря. Словарь был выдержан в рамках языкового пуризма, а между Академией и «Беседой» установилась неразрывная ассоциация.

Комедия Шаховского

23 сентября (5 октября) 1815 года состоялась премьера пьесы драматурга и члена «Беседы» А. А. Шаховского «Урок кокеткам, или Липецкие воды», которая являлась сатирой на литераторов-романтиков и поэта В. А. Жуковского в частности. В ней положительные персонажи были представлены патриотами, а сторонники иностранных и модных течений показаны в отрицательном ключе. Также в некоторых персонажах угадывались С. С. Уваров и В. Л. Пушкин. Жуковский и его приятели, будущие арзамасцы, были на премьере.

Комедия вызвала негативную реакцию будущих арзамасцев и спровоцировала их на открытое противостояние «беседчикам». Д. В. Дашков и П. А. Вяземский после премьеры опубликовали свои статьи в адрес Шаховского, а тексты и эпиграммы от того же Дашкова и Д. Н. Блудова, из-за их язвительности не годящиеся к печати, до автора «Липецких вод» доносил Ф. Ф. Вигель, чтобы ему отомстить. Конфликт вокруг пьесы послужил началом открытой полемики архаистов и новаторов, а также толчком к созданию карамзинистами своего общества.

Деятельность «Арзамаса»

1815—1816

«Арзамасское общество безвестных людей» возникло 14 (26) октября 1815 года. В этот день на первом собрании в доме Уварова, которому и принадлежала идея создания такого общества, присутствовали шесть человек: Жуковский, Блудов, Уваров, Дашков, А. И. Тургенев и С. П. Жихарев. Они в несерьёзной форме отказались от общения с членами «Беседы» и Русской Академии, приняв шуточное «крещение», после которого каждый получил прозвища, взятые из баллад Жуковского. На следующих собраниях в кружок были приняты П. И. Полетика, Д. П. Северин и А. Ф. Воейков. Уже на третьем заседании было решено «определить занятия Арзамаса, <…> заниматься различными приятностями, читая друг другу стишки, царапать друг друга критическими колкостями и прочее». На четвёртом собрании 18 (30) ноября 1815 года Блудов предложил критически разбирать новинки отечественной и иностранной литературы, но «сие предложение не разлакомило членов и не произвело в умах их никакой нравственной похоти». В итоге решили разбирать и критиковать собственные сочинения. На последующих собраниях арзамасцы занимались именно этим. Однако порой в кружке поднимались не только литературные, но и общественно-политические вопросы. Члены общества условились собираться еженедельно, но с такой периодичностью собрания проходили только в течение 1815 года. С последующего года «Арзамас» собирался примерно раз в месяц.

Среди самих арзамасцев существовали разные взгляды на деятельность кружка. По воспоминаниям Уварова, никакой чёткой цели в нём было. С его слов, «Арзамас» был обществом молодых людей, связанных любовью к литературе и родному языку. Уваров указывал на «преимущественно критическую» направленность: в кружке, как правило, занимались анализом литературных произведений. П. А. Вяземский видел в «Арзамасе» «школу взаимного литературного обучения, литературного товарищества». Жуковский находил в характере собраний преимущественно несерьёзные, пародийные элементы.

В некоторых моментах несхожи были и литературные вкусы арзамасцев. Неоклассицизм, античность, романтизм, французские или немецкие литературные традиции поодиночке входили в круг интересов разных членов кружка. Однако все они были едины во взглядах на языковую реформу Карамзина. Он был главным противником Шишкова и ориентиром для «Арзамаса». В знак уважения Карамзина сделали почётным членом кружка и устроили в честь него отдельное собрание. В 1816 году, когда Карамзину пришлось остаться в Петербурге для печатания «Истории государства Российского», его дом в Царском Селе посещали многие арзамасцы. На этих встречах присутствовал и учившийся в то время в лицее А. С. Пушкин. В том же году он впервые провозгласил себя «арзамасцем» — так, например, он и подписывается в послании Жуковскому. Однако рассмотрение его кандидатуры и официальное принятие в кружок произошли позднее.

В «Арзамасе» было обычным делом избирать членов до их согласия на вступление в общество. Так, 14 (26) октября 1815 года в кружок заочно записали Д. В. Давыдова, Вяземского, В. Л. Пушкина и К. Н. Батюшкова, а 22 октября записали и Вигеля. Формально же на заседании Вяземский впервые присутствовал 24 февраля (7 марта) 1816-го, а В. Пушкин в марте того же года. Когда именно был формально принят Давыдов, неизвестно.

Специально для В. Пушкина арзамасцы выдумали шуточный ритуал вступления. Дома у Уварова его одели в хитон, обшитый раковинами, надели широкополую шляпу и выдали посох. Василию Львовичу завязали глаза и повели в комнату, где остальные арзамасцы пускали ему под ноги хлопушки. Затем под речь Жуковского его закидали шубами, после чего повели в другой зал и сняли повязку. Там Пушкину предстояло пронзить стрелой чучело, олицетворявшее Шишкова. В ходе церемонии он также поцеловал лиру и сову, принял из рук Дашкова гуся и произвёл омовение из таза с водой. Каждый элемент ритуала имел символический смысл и сопровождался речью одного из арзамасцев. 11 (23) ноября 1816 года в кружок вступил Д. А. Кавелин. На том же заседании впервые присутствовал Н. И. Тургенев, но в «Арзамас» пока принят не был.

1817—1818

24 февраля (8 марта) 1817 года в кружок был принят Н. Тургенев, а 22 апреля (4 мая) 1817 года — М. Ф. Орлов. В день своего избрания Орлов высказал идею о публикации арзамасского журнала. Живший в Москве Вяземский ещё до этого писал столичным приятелям о такой необходимости. Хотя Жуковский настаивал на несерьёзном характере деятельности («Арзамасская критика должна ехать верхом на галиматье», — говорил он), Уваров, Блудов и Дашков были с ним не согласны, и с приходом будущих декабристов — Н. Тургенева и Орлова, которые хотели использовать ресурсы «Арзамаса» для воплощения своих либеральных идей, — было решено издавать журнал. Решение было принято единогласно. Сомневался лишь Блудов, однако и он поддержал идею. 27 августа (8 сентября) 1817-го на заседания впервые попал Батюшков, а также был принят А. А. Плещеев.

В пушкинистике существует проблема точной датировки избрания в «Арзамас» А. Пушкина. Считается, что он был избран заочно в июне-июле 1817 года. Допускается и его посещение некоторых заседаний до своего избрания. 13 (25) августа 1817-го в «Арзамас» был принят ещё один будущий декабрист, Н. М. Муравьёв. Заседания на тот момент начали принимать серьёзный характер, с чем не мог смириться Жуковский. Арзамасцы планировали до октября собрать материал для четырёх номеров будущего журнала. Предполагалось, что первый номер должен был выйти 1 (13) января 1818-го, а в год планировалось издавать по 12 номеров. Уваров и Блудов были назначены редакторами. По буффонаде Жуковского был нанесён удар, когда в августе 1817 года составили «Устав „Арзамасского общества безвестных людей“» с прописанными в нём целями общества и обязанностями членов. В этот период беседы «Арзамаса» приобрели политический, во многом крамольный характер. «Ум от нас отступился! Мы перестали смеяться — / Смех заступила зевота, чума окаянной Беседы!», — иронизировал Жуковский.

К концу 1817 года часть арзамасцев разъехалась из Петербурга по делам: Вяземский — в Варшаву, Дашков — в Константинополь, Орлов — в Киев, Полетика — в Вашингтон. Блудов уезжал в Лондон. По этому случаю 7 (19) апреля 1818 года было проведено последнее собрание «Арзамаса». На нём в доме Уварова присутствовали сам Блудов, оба Тургеневы, Уваров, Батюшков, Вигель, а также — впервые как член кружка — А. Пушкин. Разъезд членов кружка был только внешней причиной завершения его деятельности. Фактически арзамасцы не сошлись в своих социально-политических взглядах.

Члены кружка

На момент появления устава «Арзамаса» и до завершения деятельности кружка в обществе состояло 20 человек:

Некоторых уважаемых ими людей арзамасцы производили в почётные члены общества. Избранные лица редко бывали на собраниях, не имели прозвищ и, как правило, не расписывались в протоколах заседаний. Такими лицами стали:

  • Николай Михайлович Карамзин
  • Александр Николаевич Салтыков
  • Михаил Александрович Салтыков
  • Юрий Александрович Нелединский-Мелецкий
  • Иван Иванович Дмитриев
  • Иоанн Каподистрия
  • Григорий Иванович Гагарин.

Формат собраний

Заседания «Арзамаса» проходили в неофициальной форме. Характер общения был дружеским и даже намеренно шутовским. Ирония присутствовала и в полном названии кружка — «Арзамасское общество безвестных людей», поскольку в действительности многие его члены обладали известностью и общественным влиянием. В качестве символа общества был выбран гусь арзамасской породы. Его изобразили на печати «Арзамаса», а также традиционно подавали к столу в конце заседания. В процессе собрания составлялись шуточные протоколы с использованием архаичной формы письма. Их датировка производилась по шуточному летосчислению от начала «Липецкого потопа» — премьеры комедии Шаховского.

«Арзамас» позиционировал себя как противоположность «Беседы» с её официальной серьёзностью, поэтому собрания были игровые и в иных моментах пародийные. Например, пародировалась традиция в Российской Академии, где практиковалось пожизненное членство и новый академик мог попасть на место старого только после смерти последнего, произнеся при этом речь в честь покойного. Новоиспечённые арзамасцы читали посмертные речи в честь живых шишковистов, и только Жихарев (как действительный член шишковского общества) «отпевал» самого себя. Также при вступлении в кружок зачитывалась клятва, пародировавшая клятву масонов. На каждое собрание по жребию избирался президент или председатель. И новоиспечённый член, зачитывая речь, и председатель должны были носить на голове красный колпак. Каким-либо образом провинившимся членам надевали белый колпак.

Встречи проходили с разной периодичностью и в разных местах — как правило, по четвергам, преимущественно в Петербурге в домах Уварова (Малая Морская ул., 21), Блудова (Невский проспект, 80), Тургенева (набережная р. Фонтанки, 20) и Плещеева (Галерная ул., 12). Часть арзамасцев жила главным образом в Москве. В. Пушкин, Давыдов, Вяземский, а также периодически приезжающий Батюшков составляли неофициальное московское крыло общества, которое иногда проводило собрания. Было условлено нарекать «Арзамасом» любое место сборища нескольких членов кружка, даже если это место — «чертог, хижина, колесница, салазки». И действительно, 10 (22) августа 1816 года местом заседания стала карета, направлявшаяся в Царское Село. Арзамасцы спешили к В. Пушкину восстановить его в звании старосты.

С приходом в кружок будущих декабристов — Н. Тургенева, Орлова и Муравьёва — галиматьи и буффонады на заседаниях стало меньше. Им на смену пришли политические беседы и планы по изданию журнала.

Анализ деятельности

Из-за принадлежности большинства участников «Арзамаса» к литературной среде многие исследователи, в особенности специалисты советской эпохи, обращали внимание преимущественно на литературную составляющую деятельности клуба. Акцент делался на полемику между «новаторами», которые выступали за обогащение русского языка иностранными заимствованиями, и «архаистами», чья позиция была в сохранении основ русской речи и созданием слов, основанных на славянской лингвистической системе, на замену иноязычным. Данный спор, в частности, выделял советский литературовед Ю. Н. Тынянов. До него говорилось о противостоянии классицизма и романтизма. В современных исследованиях этот спор выходит за рамки языковедения и представляется как противостояние консерваторов и либералов.

Выделяется и общественно-политическая цель «Арзамаса». Не дождавшись реформ в России после Отечественной войны 1812 года, либерально настроенные арзамасцы планировали к выпуску журнал, который, как предполагалось, должен был донести до читателей их основные идеи. Они видели Россию европейским государством, участником преобразования Европы после наполеоновских войн. Согласно их взглядам, государству нужны были реформы внутренней политики по образцу проводившихся во Франции после Реставрации Бурбонов.

Филолог О. А. Проскурин в статье «Новый Арзамас — Новый Иерусалим» объяснял значение названия общества как воплощение идеи Translatio imperii, но в культурном или литературном ключе. Translatio imperii — это концепция о переносе политического и духовного центра Европы в новую столицу. Такие предполагаемые новые центры могли называть «Новый Рим» или «Новый Иерусалим». После наполеоновских войн данная идея вновь обрела популярность. «Общество безвестных людей» называло себя «Новым Арзамасом», намекая на то, что оно некий новый идейный центр, новый культурный «Иерусалим». Проскурин, сопоставляя все библейские отсылки в письмах и протоколах арзамасцев, приходит также к выводу, что во всей «галиматье» была структура — а именно пародия на православную церковь.


Историком литературы М. И. Гиллельсоном был введён термин «арзамасское братство». Здесь имеются в виду отношения арзамасцев с начала 1810-х годов, когда общность идей начала сплачивать будущих участников кружка, до восстания декабристов, когда их взгляды на политическое устройство резко разошлись. Таким образом, само существование «Арзамаса» в данной концепции является пиком деятельности братства, но не единственным её проявлением.

Распад арзамасского братства

Вскоре после роспуска кружка у Батюшкова начали проявляться признаки душевной болезни. Врачи советовали ему перебраться в тёплый климат, и при помощи А. Тургенева он получил место в русском посольстве в Неаполе. 19 ноября (1 декабря) 1818 года состоялись его проводы в Царском селе, где среди прочих были Муравьёв, А. Пушкин и Жуковский. Тогда друзья видели его в здравом рассудке в последний раз.

Серьёзным катализатором распада арзамасского братства стало восстание декабристов 14 (26) декабря 1825 года, после которого Муравьёв был отправлен на каторгу в Сибирь, Орлов сослан в своё имение, а Н. Тургеневу был вынесен смертный приговор. Тургенев в тот момент находился за границей и отказался возвращаться в Россию. Блудов был делопроизводителем Верховного суда над декабристами и согласился редактировать «Донесение следственной комиссии». Это решение привело к разрыву его отношений с Александром и Николаем Тургеневыми. Однажды при встрече А. Тургенев сказал Блудову в ответ на протянутую им руку: «Я никогда не подам руки тому, кто подписал смертный приговор моему брату», доведя того до слёз.

Не только восстание на Сенатской площади, но и последовавший дух николаевского времени разобщил арзамасцев. Они окончательно расслоились: одни примкнули к либеральному крылу дворянства, другие к консервативному. В числе последних были Блудов, Дашков и Уваров, которые заняли министерские посты. Уваров в 1833 году стал министром народного просвещения, ввёл теорию официальной народности, ужесточил цензуру, вступил в конфликт с А. Пушкиным, цензурировав его произведения. Полетика, Северин, Вигель, Жихарев вели умеренную службу, ничем не отличались. Однако Северин отказался принять у себя А. Пушкина, когда тот находился в южной ссылке. С годами братский круг арзамасцев сужался, и до конца верными арзамасской дружбе остались только А. Пушкин, Жуковский, Вяземский и А. Тургенев.